Как я пришла к тому, что не могу жить в одной точке земли

Жизнь складывается из историй, которые чаще всего похожи друг на друга. Школа, университет, работа, семья — этот цикл вроде настолько естественный, что на протяжении многих лет мне казалось: со мной что-то не так, не сидится на месте. Моя душа рвалась к путешествиям и приключениям, к новому опыту и новому видению. С детства мы много ездили в горы с семьей. Мои бабушка и дедушка тоже любили путешествовать, они объездили весь Советский Союз, были в Японии, Италии, Германии. Я выросла на рассказах о дальних странах и ждала, когда уже, наконец, вырасту, чтобы можно было посмотреть мир!

В первый раз я решилась накопить деньги и потратить их на путешествие, когда мне было шестнадцать. Я отправилась к тете в Калининград. Эта поездка изменила меня, я начала на каникулах ездить в Алматы, потом в Москву, Санкт-Петербург, Баку, Грузию. Эти маршруты самые родные, я побывала в каждом из этих мест по три-четыре раза, и в каждом городе остались друзья. Еще было здорово ездить с друзьями автостопом по родному Узбекистану. Мы и спали вдоль дороги, и видели много кишлаков.

После окончания института я горела желанием уехать из страны, в которой прожила всю жизнь, но столкнулась с главной проблемой — собственными установками в голове. Целый год пыталась «наладить» жизнь и найти стабильный заработок. В итоге ничего не получилось, я довольно быстро выгорела. Отдушиной были друзья, которые подбадривали и сами бодрились. Мы много говорили о свободе, далеких странах, жизни, наполненной приключениями.

Так, я в который раз оказалась в автобусе до Алматы, прихватив небольшие сбережения. Судьба закинула меня в экокоммуну — несколько человек, объединенных общей целью изменить мир к лучшему. Эти ребята «вышли из системы»: зарабатывают тем, что нравится — выступают на улице, декорируют фестивальные площадки, торгуют рукоделием. Они отказались от животных продуктов, распределяют мусор, занимаются творчеством и главное — борются против несправедливости в Казахстане. Я приехала на три дня, чтобы написать о них статью, в итоге осталась с ребятами на две недели, испытав на себе все, через что они проходят: постоянные насмешки со стороны общества за их образ жизни, вплоть до преследования, сложные отношения с родными. Меня поразило, как они находят в себе силы верить в лучшее и отстаивать право быть собой.

Эти ребята вдохновили меня на внутренний челлендж — отправиться одной в путешествие по земле до Стамбула практически без денег (после Турции я решилась охватить и Киргизию). За полтора месяца что-то сильно изменилось во мне. Дорога дала спокойствие, уверенность в себе, будто я, наконец, в своей стихии. Трудности казались приключениями, я поймала невероятное чувство свободы. Впервые полностью рассчитывала на себя, не ожидая помощи, и мне это понравилось.

Как бросить все и переехать

По возвращении в Ташкент мне написали из галереи Zero Line, где я выступила с рассказом о том, как пересекла шесть стран за полтора месяца, потратив на все пятьсот долларов. А родители сделали мне подарок — оплатили лазерную операцию на новое зрение, чтобы я не мучилась в дороге с линзами. Наконец, за неделю до своего 24-летия, заручившись поддержкой родных, я решилась переехать в другую страну. Казалось, мечта исполнена!

Три месяца прожила в Грузии, работала волонтером в хостеле, чтобы не платить за проживание, подрабатывала гидом в чужой стране. Я была рада новой жизни, но вот прежние привычки и страхи остались. Мне казалось, что самое сложное — это совершить шаг, но я не ожидала, что оседлость сама по себе окажется скучной затеей. Приключений в Грузии было много: и полет на параплане на высоте 4000 метров, и сноубординг, и поездки в природные заповедники, и Черное море. Я даже побывала в заброшенных санаториях близ Кутаиси, где живут осетинские беженцы. Но идти работать в офис и снова садиться за компьютер я не была готова. Душа вновь рвалась к неизведанному, к переосмыслению себя и поиску нового образа жизни.

В Тбилиси я встретила Марко, путешественника из Германии, который в свои двадцать три года уже объездил больше пятидесяти стран. Марко сильно повлиял на мое восприятие мира. Я узнала, что существует целое движение трэвеливинг («traveliving» — жить, путешествуя). За время работы в хостеле познакомилась с большим числом путешественников из разных стран, и у каждого из них была своя история.

Так я поняла, что многим людям не нравится сидеть на одном месте, и я не одна в своем духовном поиске. Некоторые семьи с детьми выбирают образ жизни нестинг («nesting» — гнездование), когда в зависимости от сезона семья переезжает с места на место; родители работают онлайн, дети находятся на домашнем обучении. Со мной в хостеле волонтерила Кристина, бабушка семидесяти лет из Аргентины. Ее муж остался дома, дети заняты своими семьями, а она путешествует по всему миру и издает о своих приключениях книги.

Мысль, что путешествовать можно так долго, сколько захочется, до этого казалась мне радикальной, лишь потому что я не видела примеров.

Как отказываться от мелочей и позволять себе мечтать

У многих тревеливеров есть одна схожая черта — бережное отношение к деньгам. Кто-то работает онлайн, кто-то скопил деньги перед путешествием. Для путешественников есть приложения, где можно найти волонтерские места.

Кому-то покажется, будто такая жизнь и не в удовольствие вовсе, но на самом деле это просто выбор.

К примеру, у Марко были сбережения после двух лет работы в ученой лаборатории в Аугсбурге, но он экономил в повседневной жизни, работая за жилье и еду в Тбилиси, чтобы в любой момент иметь возможность позволить себе крупные мечты.

Вскоре после Нового года мы с Марко взяли билеты и рванули в Индию. Личных сбережений было мало, но смысла пускать корни где бы то ни было я не видела. Пришло ощущение спокойствия, что я не пропаду, где бы ни находилась.

Очутившись в Дели, я испытала сильнейший культурный шок. Грязь, бедность, шум и очень много людей! Бездомные живут в каждом переулке, на каждом квадратном метре, и все как один смотрят на тебя. «Белый» турист в Индии воспринимается как ходячий кошелек. У меня началась паранойя, казалось, что каждый прохожий хочет меня либо ограбить, либо изнасиловать. Я никуда не выходила без Марко, отсиживаясь в гостиничной комнате с плесенью. После Грузии с ее цивилизованными улицами, чипированными собаками и либеральными демонстрациями я попала в хаос, где никто не ездит по правилам движения, привычная еда стоит очень дорого, а люди липнут к тебе, как будто ты долларовая купюра. Но Дели был только началом пути, так что я понимала, что постепенно адаптируюсь.

Мечтой Марко было совершить трехмесячное путешествие по Индии на байке. Вскоре он купил байк, огромный Royal Enfield, мы привязали к нему рюкзаки и покинули Дели. Было страшно и здорово ехать на байке часами, ощущать ветер и скорость. Сквозь стекло шлема я наблюдала за укладом жизни индийских людей в городах и поселках.

Первую остановку мы совершили в Матхуре — маленьком городке, где, по преданию, родился Кришна. Дальше отправились в Агру посмотреть жемчужину Индии — Тадж-Махал. Прищурив глаза от ослепительного белого мрамора, мы гуляли вдоль этого чуда архитектуры, в его садах переводя дух после многих часов, проведенных в дороге. Тихо, уютно, чисто.

Многие хотели с нами сфотографироваться, потому что иностранцы в Индии сами как достопримечательность. Это быстро надоедает, и чтобы не соскучиться, мы начали первыми подходить к прохожим и просить с нами сфотографироваться.

Можно даже просить за фотографии деньги.

Покинув Агру, мы пустились через половину штата Раджастан. Разнообразие цветов, запахов, вкусов кружило голову. Сначала остановились в розовом городе Джайпуре, столице штата. Там впечатлительно красив Амбер-порт, словно из сериала «Игра престолов». Визитная карточка Джайпура — Хава-Махал, дворец из розового песчаника, похожий на тульский пряник.

Однако мы снова погрузили рюкзаки на байк, отправившись в Удайпур, самый романтичный город Индии, или «индийскую Венецию». Меня там впечатлила огромная статуя Шивы (107 метров) по дороге. Кстати, согласно «Книге джунглей» Киплинга, в зверинце королевского дворца в Удайпуре в свое время родилась Багира, подруга Маугли. А сам город расположен на холмах вокруг озера Пичола. Было здорово ужинать на крыше с видом на мосты.

Затем нам захотелось двинуться в сторону океана. Мы решили просто открыть карту, найти место, где начинается океан, и приехать по навигатору в штат Гуджарат. «Начало» океана оказалось торговым портом, где вода была коричневой до горизонта, а берег был усыпан ящерицами. Этими же ящерицами нас накормила местная семья, которая приютила нас на пару дней. Мы жили в индийском поселке, где никто прежде не видел иностранцев за последние двадцать лет. И таких мест в Индии много.

Мы проехали на байке две с половиной тысячи километров. Но однажды нас подрезал рикша, создав аварию. Никто не пострадал, но продолжать путешествовать на мотоцикле нам показалось риском. Мы вернулись в Дели, и Марко продал байк.

Личный «Поезд на Дарджилинг» и реальная утопия

Знаменитая индийская система поездов довольно сложная, часто купе забиты людьми, многие спят на багажных полках. После 36-часовой поездки на поезде мы добрались до «настоящего» океана, в штат Гокарна с его пустыми и чистыми пляжами. Я впервые увидела Индийский океан во всей его мощи. По ночам берег был усыпан планктоном!

Вскоре душе захотелось вечеринок, и мы решили перебраться в Гоа. Ощущения были смешанные: много русских, очень дорого, но каждый вечер проходят музыкальные рейвы и быстро втягиваешься в круговорот безостановочного праздника.

— Что дальше? — спросила я Марко.

— Ауровиль, — ответил мой друг, который хотел ненадолго где-нибудь осесть.

Это решение оказалось поворотным моментом всей моей жизни.

Ауровиль («город рассвета») — это международный город в штате Тамилнаду, развивающийся под эгидой ЮНЕСКО. Основала его в 1968 году Мирра Альфасса, последовательница Шри Ауробиндо, которая решилась на эксперимент по созданию интернационального общества людей, живущих вне политики и религиозных предпочтений. Ее называют здесь Матерью, и в каждом доме можно найти фотографии основателей, высоко почитаемых среди ауровилян.

Первые пионеры приехали в пустующую саванну без дорог, воды и растительности. Они своими силами проложили коммуникации, а главное — полностью изменили климат местности, высадив лес. Деревья дали пристанище птицам и животным, появилась плодородная почва. Это настоящее экологическое чудо.

В Ауровиле нет частной собственности, люди живут в коммунах. Каждая коммуна находится на самоуправлении, получая значительные социальные страховки. Люди поддерживают экологичный образ жизни: мусор распределяется и отдается на переработку. Существует экосервис, куда можно прийти и подобрать себе что-то из того, что выбросили другие. В основном люди занимаются экофермерством и лесопосадками, развивают методы для независимой от внешнего мира жизни, где человек живет в гармонии с природой при минимальном финансировании извне. Здесь почти в каждом доме стоит солнечная батарея, нет асфальтированных дорог, а по улицам разгуливают дикие павлины и дикобразы. Жители часто ходят босиком, ездят на велосипедах и экомопедах, которые можно бесплатно зарядить в специальных местах. Ауровиль широко известен среди архитекторов своей приоритетностью в экостроительстве.

Главная достопримечательность города — Матримандир. Это здание для медитации, не относящееся к какой-либо религии. Оно представляет собой сферу, покрытую дисками, поверхность которых облицована золотыми пластинами. Руководил проектом французский архитектор Роже Анже по планам, составленным Миррой Альфассой. Однажды мне посчастливилось попасть внутрь и даже забраться на крышу.

Мы с Марко приехали в статусе гостей, остановившись в Молодежном центре. Это коммуна посреди леса под самоуправлением молодежи. Ребята живут в домиках на деревьях, высаживают новый лес и занимаются творчеством. Каждую субботу проходит Вечер пиццы, это приносит коммуне основной доход.

Через десять дней после прибытия мы оказались запертыми в этом месте на последующие четыре месяца из-за пандемии. Я жила в трех разных домиках на дереве, следила за огородом, помогала леснику и некоторое время готовила для коммуны. Вместе с внуком Роже Анже и другими ребятами мы построили еще один домик на высоте девяти метров. Вскоре я получила статус волонтера, что дало значительные социальные преимущества, и я почти не тратилась во время карантина.

Повезло, что Ауровиль огорожен и на пропускных пунктах стоят секьюрити. Никто не заезжал внутрь и не выезжал, зато мы могли почти свободно передвигаться внутри без опасности заразиться. За полтора года, проведенных в Ауровиле, число заразившихся начало расти только последние месяцы, когда в Индии возобновился внутренний туризм. До этого было только три (!) случая короны.

Я думаю, ангелы уберегли меня от всемирной паники и «апокалиптических» настроений: ни телевизоров, ни разговоров, ни новостей.

Больше всего мне нравился местный завтрак — идли и доса. Это распространенное среди южных штатов блюдо из чечевичной и рисовой муки. Идли — паровые лепешки, а доса — хрустящие блинчики. Их подают с острыми соусами: кокосовым и томатным чатни. На обед обычно блюдо, где к рису подается жидкий соус самбар, рыбное карри и два-три вида местных овощей. Я привыкла пить соки: ананасовый, из папайи, манговый, мосамби (сладкий лайм).

Мой личный духовный путь в основном связан с «перепрошивкой» сознания в сторону экологии, равноправия и либеральных идей, которые мне всегда были близки. В Ауровиле со многими случается феномен «внутренней революции», когда начинаешь видеть привычные вещи под иным углом. Я бесконечно благодарна этому опыту.

Ко мне пришло понимание, что иногда нужно совершать поступки, идущие вразрез с общественным мнением, если ты чувствуешь, что несешь свою правду.

В Ауровиле есть союзы, поддерживающие местных женщин и предоставляющие им рабочие места. Они производят экологичные прокладки, ездят с лекциями и занимаются просвещением. Мне удалось недолго поработать с ними, прочувствовав изнутри, как эти союзы работают.

А все-таки на что же жить?

Финансово жизнь тут намного дешевле, чем в Ташкенте. Хотя место рассчитано на туристов, и в обычное время гостиницы переполнены. Но если жить там не как турист, а остаться на подольше, то можно быстро обрасти друзьями. Если кто-то уезжает по делам за границу, то отдает свое жилье бесплатно волонтерам и ауровилянам, это обычная практика. В основном все передвигаются на двухколесном транспорте, машины здесь редко встретишь. Для одежды есть бесплатный магазин, в который можно принести все, что надоело, и найти для себя что-то новое. Там есть и секондхенд, и новые вещи.

Во время карантина мы с подругой из Непала лепили на продажу момосы, похожие на наши пельмени. Мне нравилось фантазировать с начинкой, а потом доставлять заказы на мопеде. На дворе стоял август. А в сентябре кафешки начали потихоньку открываться, спрос на момосы спал, и я переключилась на хумус. Делала классический, свекольный и щавельный — цвета стали моей фишкой. Но прибыли было мало, и через несколько месяцев мой интерес поутих.

Вскоре мы с друзьями решили открыть маленькое кафе «Утопия». Мы покрасили стены, наняли кухарок на завтраки и обеды, а ужины готовили сами. Я могла приготовить что-то необычное, вроде борща или фаршированных перцев, и наблюдать, как местные с любопытством пробуют мои блюда.

Также в сентябре мне посчастливилось перебраться в коммуну для молодых волонтеров, где каждому выдается капсульная комната и прививаются навыки экологичного образа жизни. У нас было девять ведер для разных типов отходов, все чистящие и моющие средства на основе пробиотиков. Раз в неделю проходили собрания, где мы обсуждали внутренние проблемы и устраивали уборку местности. До этого мне трудно было представить, что двенадцать людей из разных стран мира могут жить в такой атмосфере взаимопонимания.

К тому времени Марко начал работу арбариста, а я продолжала быть волонтером в Молодежном центре еще три месяца. За этот период мы высадили около 600 деревьев, организовали ярмарку и даже отстояли лес, через который планировалось проводить кабель.

После локдауна жизнь в Ауровиле закипела, и я «поймала волну»: джеймы, где музыканты собираются вокруг костра со своими инструментами, потлаки, на которых люди приносят из дома еду и обсуждают будущее человечества, коллективные занятия йогой и медитацией. Алкоголь и сигареты здесь под запретом. Я освоила мопед, чтобы ездить каждый день к океану. Сложно описать атмосферу Ауровиля, я и сама стала частью этого удивительного сообщества, прожив тут полтора года.

В декабре я начала сниматься в местных сериалах, где нужны были иностранцы для массовки. Пришлось «выйти» из Ауровиля, осев в деревушке в десяти минутах езды до Матримандира. Я все так же активно участвовала в жизни сообщества, но теперь не была обременена официальными обязательствами волонтера. Освободилось много времени, чтобы ездить на съемки, плести макраме и путешествовать.

Так, мы с Марко успели посетить Кералу перед тем, как в феврале он улетел в Германию. Керала — южный штат, знаменитый джунглями и чайными плантациями. Там безумно красивые горы и разливы рек.

Ближе к марту в Ауровиле становится жарко, и я решилась осуществить свою давнюю мечту — пожить в горах. И отправилась в Кодайканал, город на границе со штатом Керала. Недалеко оттуда я нашла маленькую деревушку на высоте 2000 метров и арендовала комнату у пожилой пары. Воду кипятила на костре, ходила в походы, а главное, могла просто быть одна в тишине, представляя себя парящей под звездами птицей. Окно в моей комнате выходило на Восток, и каждое утро меня будил рассвет. В этом живописном месте моя душа наполнилась благодарностью за подаренную жизнь.

«Дом там, где твое сердце»

Помню, как я сидела на лавке, попивая индийский чай масала, и вспоминала Ташкент. Он казался таким далеким, будто из другой жизни. «Куда ехать, что делать?» — крутилось у меня в голове. Но на сердце было спокойно, потому что я знала, что нахожусь под защитой высших сил и впереди обязательно ждет что-то интересное.

Так и случилось. Через знакомых я нашла удивительное место — экологичную частную школу Sholai School, основанную в 1989 году британцем Брианом Дженкинсом. Помимо основных предметов, детей обучают органическому фермерству, правильному питанию, йоге, плотничеству и половому воспитанию. Корпуса находятся на разных ярусах вдоль холма, чтобы дети почти все время проводили на воздухе. Вокруг огороды и фруктовые деревья, вся еда готовится из экологически чистых продуктов, выращенных в школе. Все корпусы оборудованы солнечными батареями. А еще у них есть контактный зоопарк и загон с буйволами, чьи естественные отходы перерабатываются в биогаз. Школе принадлежит 35 акров леса, на которых выращивается кофе, черный перец, фруктовые деревья. Между холмами протекает река, а вокруг необыкновенная красота.

В трех километрах от школы сын Бриана Дживан Дженкинс хозяйничает в Долине Слонов. Это десять гектаров дикого леса в горной местности, где до сих пор живут дикие слоны и бизоны. В ту сторону общественный транспорт не ходит, добраться можно на грузовичке вместе с собирательницами кофе. Так меня забросило в это удивительное место, которое стало мне домом на следующие два месяца.

Идея этого места — сохранить лес и среду обитания для слонов и других диких животных. Это крайне сложно, потому что рука человека подбирается и сюда, земля в окрестностях Кодайканала скупается, а звери постепенно отсюда уходят, некоторые виды исчезают вовсе. Дживан принципиально не проводит электричество, чтобы коммуна жила за счет солнечных батарей. Здесь тоже есть небольшая биогазовая установка, правда, пока биогаза хватает только чтобы вскипятить чай. На территории расположено несколько построек — глиняные и фанерные хижины, в которых живут члены коммуны. Больше всего мне нравилось ходить мыться на речку, и вместо мыла я использовала отвары трав.

Оказавшись в этом месте, я нарисовала красочные таблички, вроде «Дыши», «Объединяйся», и прикрепила их в разных местах. Возле своей комнаты я повесила табличку «Дом там, где твое сердце», и это оказалось магическим заговором. Здесь, далеко от цивилизации, от привычного образа жизни, среди дикого леса, для меня стало очевидным, что я — часть природного, и все, что я ищу, уже внутри меня. Я дома, где бы ни была, любима всеми людьми, животными и самой вселенной. Я и есть дом!

Мое сердце наполнилось покоем, которого я раньше не испытывала. Все было ясно и просто — солнце, вода, деревья, честная работа, друзья, простая здоровая пища. Я не зарабатывала деньги, и мне не надо было ни за что платить. Я полностью вышла из финансового круга и могла остаться в этом месте столько, сколько бы пожелала моя душа! Это было настоящее счастье. К нам приезжали ребята из других коммун, мы играли на разных инструментах, ходили в походы к водопадам, каждый из которых был 200 метров высотой. Вокруг были люди из разных концов планеты, так же, как и в Ауровиле.

Неподалеку два брата-француза основали свою ферму, где строили огромные дома на деревьях из бамбука, выращивали кофе и продавали домашнее варенье. Там же проходили мастер-классы по пермакультуре — проектированию окружающего пространства на взаимосвязях из естественных экосистем.

Сестра Дживана, Каруна, организовывает летний лагерь для детей. Так смешно было наблюдать за городскими детьми на дикой природе. Сначала они просили пиццу и плейстейшн, потом освоились, сами помогали с огородом, а в итоге не хотели уезжать.

Я провела в Долине Слонов с середины марта до середины мая и планировала остаться там столько, сколько будет угодно душе. Но ко мне на байке приехал друг, и я снова ощутила зов дороги. Восемь часов на байке вдоль фантастически красивой местности! Я оставила все свои вещи и решила съездить на три дня в Ауровиль. Но случилась новая волна коронавируса, и в Долину Слонов я вернулась лишь в июле всего на две недели.

Я чувствовала, что скоро мне предстоит покинуть Индию и вернуться в Узбекистан. Эмоционально я оказалась к этому не готова. Казалось, будто мне нужно вернуться из мира снов в «реальность». Было очень страшно, но я держалась за воспоминания о семье, и моя любовь к ним помогла справиться со страхами.

В Ауровиле я познакомилась с женщиной, которая проводит занятия по «деконструкции сознания». Она готовила меня к этому шагу около четырех месяцев, мы выстраивали эмоциональное тело, встречаясь со страхами лицом к лицу, чтобы трансформировать их и отпустить. И вот билет куплен на 5 октября 2021 года. Спустя ровно два года, как я покинула Ташкент, 6 октября 2019-го.

Как быть свободной, живя в Ташкенте

Когда я вышла из самолета, то продолжала повторять: «Мой дом там, где мое сердце». Я привезла с собой много памятных вещичек, заряженных энергетикой мест и людей, которых я повстречала на своем пути.

Ну а Ташкент за два года стал еще более застроенным, а цены сильно выросли. Бросается в глаза, насколько уменьшилось количество деревьев, вокруг пыль. Все так же из каждого утюга разговоры о том, что нужно отсюда уезжать. После того как я сажала лес и жила на природе, город кажется душным и сложным. В общем, я пока в процессе адаптации. Хотя многое радует, ведь друзья тоже развивались. Кто-то открыл свою галерею, кто-то организует творческие слеты. В Ташкенте появилось намного больше движа, каждый чем-то увлечен, ребята сплачиваются, креативят. Ощущается больше свободы, и это здорово.

Свое личное предназначение здесь я вижу в интегрировании того, чему научилась там. Нам не хватает зелени, экологичного образа жизни и образа мышления. Я начала практику в ландшафтной студии, много времени нахожусь в дороге, изучаю местную фауну. Параллельно готовлю фильм о своем путешествии.

Недавно вместе с Ayt Community мы провели презентацию о правах людей. Я делилась собственным опытом и гендерным экспериментом, который осуществила в Ауровиле. Показательно, что регистрация мест закончилась через три дня после поста на странице Human House. Желающих прийти оказалось настолько много, что мы планируем скоро провести презентацию еще раз для тех, кому не хватило мест. То есть интерес есть, и Ташкент потихоньку просыпается. Это радует.

Я верю в теорию осознанности, верю, что в процессе эволюции мы как сообщество научимся жить в гармонии друг с другом и природой. На это уйдет много времени, но начинается все с маленьких шагов каждого отдельного человека.

Я видела, как живут в коммунах, когда у каждого есть своя важная роль и результат достигается общими действиями. В капиталистической модели по сути то же самое: чтобы достичь чего-то, нужно объединяться с другими и сотрудничать.

Люди удивительны. Внутри каждого из нас есть безграничная созидательная и разрушительная энергия, и мы одинаково вольны решать, как этим даром пользоваться.

Моя следующая мечта — это увидеть северное сияние. У меня в детстве была книга с живописными иллюстрациями, где белые медведи плавают на айсберге, а по небу разлито северное сияние. Вот бы увидеть подобное! Еще идея — отправиться морским автостопом через океан, но это сложнее осуществить.

Это моя история, но я напоминаю себе слова Юваля Харрари о том, что мы — не история. Я человек, как и все, со своими переживаниями и надеждами. У меня есть много планов на будущее, и я открыта судьбе. Теперь знаю, что приключения всегда рядом, нужно лишь протянуть руку. Важно не переставать мечтать, а в периоды уныния повторять себе, что все пройдет. Поэтому хотелось бы отправить сообщение маленькой себе: «Рушеночка, у тебя сильные ангелы, поэтому никогда не соглашайся на меньшее. Будь собой, а душа приведет к нужным местам и единомышленникам. Так что путешествуй, кизим!»