Жизнь до талибов

Осман учился в школе с достаточно высокими стандартами обучения — Хана-и-Нур. Он ответственно относился к учебе, был особенно хорош в математике и английском и поучаствовал в нескольких образовательных программах американского правительства.

Парень прожил всю жизнь в Афганистане, но он побывал в ОАЭ, Индии и Пакистане, а в 2018 году приезжал с семьей в Узбекистан.

По словам Османа, его жизнь в Афганистане до последних событий была нормальной. При этом его понимание нормальности довольно сильно отличается от нашего. Все 20 лет его жизни в стране шла война. Бои происходили в сельской местности, но даже в больших городах случались нападения, смертники взрывали себя, людей похищали. Осман сам потерял нескольких друзей.

Народ к этому привык, люди адаптировались и продолжали жить своей жизнью. Осман ходил в школу, встречался с друзьями, иногда ходил за покупками. Но каждый раз, когда выходил из дома, отец строго наказывал не выезжать за город — опасно. Вероятно, этого и не требовалось: Осман и его друзья не выезжали даже в город — они всегда собирались дома у кого-либо из них, не ходили в парки, кафе, рестораны, так как «никогда не знаешь, где будет очередной взрыв». Покупки всегда делались в одних и тех же магазинах, и времени на это тратилось ровно столько, сколько необходимо, после чего Осман сразу возвращался домой.

Люди свыклись с тем, что в их стране идет гражданская война, но никто не ожидал того, что случилось, никто даже не верил, что такое возможно. В конце концов, с ними была вся военная мощь США, поддерживавшая относительный порядок в стране.

Путь в университет

У Османа были планы на обучение в Америке. Он сдал TOEFL и SAT и работал над улучшением своего английского. Но год назад юноша передумал, поняв, что как афганцу ему будет очень сложно получить визу в США, и он может прождать год или два даже после принятия в университет. Он отменил заявку, хотя был уже на последних этапах подачи, и стал думать об альтернативах.

Весной Осман подал документы в несколько европейских университетов (Греция, Кипр) и Среднеазиатский Американский университет в Кыргызстане, в некоторые из них был принят. В июне он приехал с друзьями в Ташкент развеяться и посмотреть город. Здесь он узнал про Вебстерский университет, познакомился с несколькими студентами и съездил посмотреть кампус, где пообщался с сотрудниками.

17 июня Осман вернулся в Мазари-Шариф. Положение все еще было нормальным. Осман иногда встречался и общался с друзьями, стал свидетелем теракта со смертником и думал об учебе. У него не было даже мысли о том, что все может драматично измениться.

Через несколько дней после возвращения Осман и один из его друзей решили, что хотят учиться в Вебстере. Это хороший американский университет, у него красивый удобный кампус, он близко к их родине. Друзья подали документы, были приняты и оплатили первый семестр обучения. Осман стал делать визу и в середине августа планировал приехать в Ташкент и подготовиться к началу учебного года.

Падение города

За неделю до того, как талибы взяли столицу, Осману в консульстве сказали, что визу он не получит — запрещено. При этом другие граждане получали визы, а на аргументы Османа об учебе в консульстве разводили руками: «Мы не можем самовольно выдать визу, ваш университет должен хотя бы выслать письмо-приглашение». Контактное лицо Османа в Вебстере сообщило, что администрация поставлена в известность и они работают с МИД.

В то же время в городе начались разговоры о том, что «Талибан» все ближе к ним. Говорили только об одном: падет город послезавтра, завтра или сегодня ночью.

В день, когда талибы взяли Мазари-Шариф, Осман в очень плохом настроении поехал к тому самому другу, который поступил с ним в Вебстер.

«Я как будто что-то предчувствовал, — говорит Осман, — мне было не по себе и я изо всех сил тормошил друга — нам нужно что-то сделать, мы должны использовать все возможности, какие у нас есть! Друг ответил, что у нас нет никаких возможностей». Осман вернулся домой в подавленном состоянии. «Мне было очень грустно, и я чувствовал себя полностью потерянным».

В пригородах шли бои между армией и отрядами талибов. В городе царила паника — люди бросали свое имущество и спешили к автобусам, отъезжающим в Кабул. На улицах неизвестные (Осман не знает, были ли это талибы или просто преступники) мародерствовали и избивали людей.

Вечером того дня талибы взяли Мазари-Шариф. На следующий день они захватили Кабул.

Чужие в своей стране

Многие все еще не оправились от стресса тех дней. «Люди ошеломлены, — делится Осман,— настолько для них невероятно все, что случилось. Им страшно: те, кого они боялись 20 лет, теперь правят нашей страной. У нас очень яркие воспоминания о тех днях, особенно у молодых. Я потерял надежду. Я потерял страну. Теперь я чувствую себя чужаком».

В Афганистане начались экономические проблемы: многим нечем питаться, люди не получают зарплаты, банковская система практически парализована.

Отец Османа — владелец нескольких точек в городе, арендованных магазинами. Сейчас у этих магазинов нет прибыли, а иногда и вовсе нет дохода. «Арендаторы сейчас не могут обеспечить себя, как им тогда платить нам? И если это будет продолжаться, то нашей семье тоже будет нечего есть».

Многие образовательные программы, спонсируемые из-за рубежа, закрылись. Девочки не ходят в школы. В трех-четырех провинциях страны есть школы, где девочкам позволено учиться, но это только начальные классы. Сестра Османа — старшеклассница, и в день нашей беседы она просила брата найти какие-нибудь онлайн-курсы, чтобы продолжить обучение.

В стране подняли голову другие экстремистские группировки (в том числе и остатки ИГИЛ), поэтому многие школы закрыты из-за угроз нападения или подрыва со стороны этих групп. Кроме того, как говорит Осман, у многих пропала мотивация учиться — молодежь не видит в этом смысла после того, как власть перешла к талибам.

Жизнь через экран ноутбука

За все время, прошедшее после захвата власти талибами, Осман выходил из дома лишь однажды, чтобы сходить в консульство. Он не чувствует себя в безопасности вне дома и все время думает о том, что с ним что-то может случиться. Из членов семьи только отец выходит на улицу раз в неделю-две, чтобы запастись продуктами. С друзьями Осман общается только по телефону и через соцсети, на уроках присутствует в режиме онлайн.

«Иногда преподаватели включают камеру и показывают мне моих однокурсников. В эти моменты я сильно расстраиваюсь, думаю о том, почему не могу сидеть вместе с другими студентами в одной аудитории, видеть свой университет, где происходит столько мероприятий и где все собираются вместе, веселятся. Почему я не могу быть с ними? Я ведь тоже человек, но чувствую себя запертым в клетке.

Я не говорю об этом ребятам — не хочу их расстраивать. Иногда однокурсники спрашивают, когда я приеду, говорят, что им не хватает моего присутствия. Я отвечаю, что приеду».

С учебой у Османа есть некоторые сложности. Он чувствует неловкость, когда задает вопросы. «Мне не нравится представлять, как полный класс студентов слышит через динамики меня, сидящего дома», — говорит он. Часто бывают проблемы с интернет-подключением. Из-за этого он пропустил один экзамен. Кроме того, постоянно сидеть дома за ноутбуком и каждый день видеть одни и те же лица ему психологически тяжело.

Несколько друзей Османа уехали учиться за границу — в Россию, Казахстан, европейские университеты. Тех из них, кто был принят в Среднеазиатский Американский университет в Кыргызстане, вывезли специальным чартерным рейсом. Из ближайшего окружения Османа только он и его друг, с которым они поступили в Вебстер, до сих пор остаются в Афганистане.

Османа иногда спрашивают, почему он не пошел учиться в Американский университет Афганистана в Кабуле. Он не захотел туда поступать из-за того, что качество образования там хуже и, кроме того, там несколько раз были теракты. Но даже студенты этого университета были распределены по нескольким вузам Европы после того, как ситуация в стране ухудшилась.

«Если бы я знал, что окажусь в таком положении, то выбрал бы какой-нибудь европейский университет», — говорит Осман.

Будущее?

Осман несколько раз связывался с университетом по поводу приглашения и помощи с визой. Сначала его просили подождать, потом он получил сообщение о том, что помочь ему университет сейчас не может. По словам Османа, сотруднику университета (или центра от Вебстера), который занимался оформлением его документов, в МИД дали понять, что он слишком навязчив с этим студентом.

Специальность, на которую обучается Осман, — «Управление бизнесом». Он выбрал ее, потому что хотел как-то помочь экономике своей родины, пусть даже в маленьком масштабе.

«Я не знаю, где теперь страна, которой я хотел помочь. Но что бы ни случилось, после того, как завершу свое образование, я вернусь сюда и буду здесь. Я родился и вырос здесь, эта земля меня кормила и поила, и я все еще хочу помочь ей. Не государству, не правительству — людям. Режимы приходят и уходят, но люди остаются, и Афганистан — их страна.

Я очень хочу выбраться из этой ситуации. Не выхожу из дома, мне не с кем общаться, почти все мои друзья уехали. Их университеты и правительства тех стран, где они учатся, помогли им. А я остаюсь здесь и не понимаю, почему мне не могут помочь.

Я прошу тех, кто может повлиять на мое положение, понять меня. Я честно отвечу на все их вопросы и не буду ничего скрывать. У нас появилась целая теневая индустрия — людей вывозят из страны как беженцев разными незаконными путями. Но я не хочу быть беженцем! Я всего лишь хочу приехать в мой университет и нормально учиться».

Сейчас в сельской местности появились отряды ИГИЛ, и теперь они бьются с талибами. Нас кидает из одной передряги в другую, и я не знаю, как долго это будет продолжаться. Я потерял уверенность в своем будущем».

На прощание Осман сказал фразу, которая стала обычным прощанием в его окружении:

Постскриптум

Со времени нашего разговора с Османом прошло полтора месяца. За этот период у него появились новые проблемы.

Во-первых, 17 января в Вебстере начинается новый семестр — весенний. На банковском счету отца Османа более чем достаточно денег для оплаты обучения, однако банки в Афганистане сейчас не позволяют снять со счетов более чем 200 долларов США в неделю на семью. Банковские переводы почти полностью запрещены — переводить средства за границу разрешается только крупному бизнесу для закупок тех жизненно необходимых продуктов, которые не производятся в Афганистане. Даже если Осман получит визу, он не сможет провести оплату через банк или привезти с собой достаточно наличных.

Во-вторых, у семьи Османа были дома в Кабуле, которые они сдавали в аренду приезжим иностранцам (чаще всего американцам). Сейчас талибы начали задавать семье Османа вопросы в духе: «Зачем вы помогали захватчикам?».

В-третьих, у Османа создается впечатление, что он полностью забыт университетом. За полтора месяца с момента интервью с героем из университета с ним не связывались по поводу его ситуации, не спрашивали о его состоянии.

Теоретически, если студент не может получить визу в страну, где он учится (как Осман, которому не дают визу в Узбекистан), то могут быть рассмотрены варианты временного или постоянного перевода его в кампус другого города, куда он выехать сможет. Например, Осман говорил ранее, что некоторые его друзья смогли выехать из Афганистана в университеты за рубежом.

Осман слышал об этом, но он не хочет и не собирается нарушать закон. Он хочет учиться в своем университете и приехать в Узбекистан легально.

На прошлой неделе Осман сам написал руководству Вебстера. По поводу проблем с оплатой ему ответили, чтобы он связался по этому вопросу с бухгалтерским отделом. Сейчас он ждет ответа от них.

Касательно программы Study Abroad ему ответили, что подать заявку можно только на летний или осенний семестр, на весенний заявки не предусмотрены. Единственный вариант, который сейчас предлагают Осману в университете — это специальные онлайн-курсы.

На данный момент Осман находится в подвешенном состоянии, он не знает, что будет дальше с его страной и его жизнью.