Католический собор, или костел, как его называют ташкентцы, всегда притягивал меня. Еще ребенком я любила гулять в парке рядом, но боялась подойти поближе. Среди знакомых не было католиков, которые рассказали бы мне о том, что происходит за массивными воротами, и я только грезила оказаться внутри и послушать раскатистые звуки органа. Как-то я нашла в журнале статью о костеле и буквально зачитала страницы до дыр. Оттуда я узнала про два десятка гипсовых скульптур, которые бесследно исчезли, и про два креста на крыше собора, символизировавших двух раскаявшихся воров, казненных с Христом.

Впервые я попала в собор только в этом году. Гуляя с подругой, мы заметили, что двери храма открыты, и решили узнать, что же происходит внутри. Монахини, стоявшие у входа, объяснили, что скоро начнется молитва, и любезно разрешили посмотреть на таинство.

В зале было многолюдно, на спинках скамей лежали листы с текстами песнопений. Стараясь не привлекать внимание, мы тихо сели в последнем ряду и приготовились слушать. Я ожидала чего-то похожего на православное богослужение, когда священник раскатистым голосом читает проповедь, а его помощники совершают таинственные обряды. Но вместо этого раздались звуки гитары, включили проектор, и на экране появилось изображение Христа, затем все люди принялись петь. Это было неописуемо: десятки мужских, женских и детских голосов сливаются в один. Мы слушали, словно завороженные, и не заметили, как рядом с нами возник улыбающийся мужчина и с легким акцентом спросил:

Мы поблагодарили епископа и продолжили наблюдать за происходящим. Когда не веришь в Бога, сложно понять, о чем и для чего люди поют эти песни, но наблюдая за ними, осознаешь, что их вера искренна.

После того дня я снова начала интересоваться историей костела. Мне хотелось узнать, что происходило с ним в разные годы и как устроен быт католических священнослужителей. Я не придумала ничего лучше, чем прийти еще раз и узнать обо всем на месте.

Экскурсия в храм

У входа в костел меня встретил Дмитрий — местный смотритель. В свободное от работы время он смотрит за храмом и прилегающей территорией и отвечает на вопросы таких же любопытных, как я.

Мы заходим внутрь. В основном зале храма в два ряда установлены длинные деревянные скамьи. «Мы можем слушать проповеди, сидя», — объясняет Дмитрий. У основания скамеек расположены специальные подставочки, на которые преклоняют колени во время молитв. На стенах светильники в виде лоз винограда, между ними — высокие витражи ручной работы, изображающие сцены из жизни Христа в обрамлении цветов. Каждый витраж уникален, создан вручную дизайнерами разных стран и передан в дар католической церкви Узбекистана.

— Вот наш алтарь, — Дмитрий указывает на двухметровую статую Иисуса, — здесь происходит Святая Евхаристия — таинство освящения вина и хлеба особым образом и дальнейшее их употребление. А это дарохранительница, в которой хранятся пресвятые дары — тело Иисуса. В нашем храме дарохранительница находится у всех на виду, в то время как в православных храмах она скрыта за иконостасом. Наши прихожане вместе со священниками участвуют в таинстве Святой Евхаристии. В православии этот обряд священники производят сами: освящают хлеб, после чего выносят его в основной зал и раздают людям.

Сейчас собор готовится к католическому Рождеству. Трибуна священника и некоторые атрибуты зала украшены фиолетовыми тканями. В католической символике этот цвет символизирует покаяние. Около трибуны постамент с четырьмя красными и одной белой свечой. Красный — цвет крови Христовой, а белый — чистоты и невинности. Каждую неделю в течение месяца зажигается по одной свече. Белую зажгут в ночь Рождества. Перед дарохранительницей поставили ясли (символ яслей, в которые, по преданию, был положен младенец Иисус после рождения) и корзинку с соломой. Около яслей установили дерево с бумажными ангелами.

— Месяц перед Рождеством мы отмечаем Адвент (от латинского «пришествие»). Вот видите, тут у нас специальная корзина с заданиями на Адвент, — Дмитрий указывает на корзинку, заполненную бумажками. — Каждый прихожанин выбирает бумажку и выполняет задание, которое там написано. Например, помолиться за здравие всей семьи. После молитвы человек может взять соломинку из другой корзины и положить ее в ясли. Таким образом, мы подготавливаем их (ясли) к рождению Христову. А на дереве у нас висят бумажные ангелочки для детей. Внутри них тоже написаны задания, только упрощенные — покормить животное или благодарить всех за все. И так они тоже помогают взрослым заполнить ясли.

Над яслями висит икона папы Иоанна Павла II. Он почитается местными католиками так же сильно, как и папа Франциск. Иоанн Павел II способствовал реконструкции храма Святейшего сердца Иисуса в Ташкенте в 2000 году и назначил отца Кшиштофа Кукулка ординарием «Missio sui Juris» в Узбекистане в 1997 году. Миссия «sui Juris» образуется Святым Престолом при начальной миссионерской деятельности на территориях, где отсутствует церковная структура католической церкви.

Мой взгляд падает на колонны внутри зала. Каждая из них украшена бронзовым разворотом книги. Дмитрий замечает мой взгляд и начинает объяснять. В каждом католическом храме обязательно присутствуют 14 стояний крестного пути, изображающих путь Христа на Голгофу. Стояния в церкви — это картины, кресты или другие образы. Во время Великого Поста и в Великую Пятницу паства совершает ход вокруг всех четырнадцати стояний, читаются молитвы крестного пути. Примечательно, что на всех картинах крестного пути изображены девочка-узбечка и монах-францисканец.

— Это не иконы, а лишь воспоминание того пути. Поэтому тут позволительны такие дополнения. Получается вот такая местная особенность. Так мы показываем, что храм был построен орденом Францисканцев, и отдаем дань уважения земле, на которой он возведен. Эти две фигуры есть на каждой картине, их не всегда легко заметить. Если вы посетите католические храмы в других странах, то у них тоже могут быть подобные детали на изображениях или в интерьере церкви, — делится Дмитрий.

Узбекские мотивы отражены не только в картинах. Если приглядеться, на одном из витражей можно увидеть цветы и коробочки хлопка, а подсвечники у алтаря выглядят как кусты хлопчатника.

Помимо картин Крестного пути и витражей, в зале есть несколько икон. У трибуны алтаря установлена икона Священного сердца Иисуса, с другой стороны — икона-картина Девы Марии — Царицы Мира. Над одной из скамей висит икона святого Шарбеля, покровителя всех тяжелобольных. Каждая из них написана в разных стилях, и они сильно отличаются от православных икон или фресок в знаменитых католических соборах Европы. Здесь таких изображений не много — больше витражей.

Мы проходим в небольшую комнату справа от алтаря, где расположена исповедальня. В середине комнаты висит большая кованая люстра, украшенная цветами роз. В католицизме роза — символ тайны, призванный вызывать доверие. Исповедальня — это две кабинки, всего несколько метров в ширину. Сверху на них уложены терновые ветви как напоминание о том, какие муки испытывал Христос. Был и терновый венец, но пока его убрали.

«Исповедь для христианина — обязательная процедура. Без чистого сердца нельзя принимать причастие. Поэтому у нас есть вот такие кабинки. В одну заходит священник, задергивает шторку, а в другую — прихожанин, встает на колени и исповедуется».

Мы возвращаемся в зал, и Дмитрий указывает на орган. Он установлен на балконе второго этажа и используется во время богослужений. Примечательно, что изначально музыкальный инструмент предназначался для лютеранской церкви, но просто не поместился в небольшое помещение кирхи. Тогда было решено установить его в костеле.

Мы выходим из зала и спускаемся по мраморной лестнице вниз. Здесь в полумраке я вижу статую монаха Антония Падуанского из ордена Францисканцев. Мужчина в скромном монашеском облачении, обвязанном веревкой с тремя узлами, держит на руках младенца.

«Антоний Падуанский был учителем католической церкви, мы очень его почитаем. Нашу церковь основали францисканцы. Их орден отстранен от мирских забот, они соблюдают вечные обеты. Каждый обет обозначен узлом на веревке. Первый — обет послушания Богу, исполнение его воли. Второй — обет бедности. Орден Францисканцев нищенствующий, они отказались от всех благ, стали своеобразными аскетами. Третий — обет целибата, безбрачия. Все католические священники в отличие от представителей других христианских конфессий не имеют права жениться и заводить семью».

У лестницы, по которой мы спустились, висят еще две иконы — святого Иоанна Павла II и вышитая икона Божьей Матери. Ее передала в дар Польша, так как изначально храм строился как Польский костел для военнопленных поляков.

Слева от статуи Антония я замечаю удивительную по красоте фреску. Она изображает сердце Христа, излучающее свет; левую руку, приносящую дары, и благословляющую правую руку. Около фрески висят портреты нынешнего Папы Римского Франциска, символический ключ от храма, коллаж из фотографий жизни церкви и атрибуты епископа — нательные кресты и розарий.

«Это изображение Святейшего сердца Иисуса, так как наш храм находится под воззванием святейшего сердца. И это наш символ. Он напоминает дарохранительницу наверху и сделан из майолики местными художниками. Поэтому у нее такой восточный колорит. Вообще у нас много вещей, которые были сделаны вручную нашими мастерами».

На первом этаже также расположена крипта-часовня — часть первоначальной постройки 1912 года отца Бонавентуры Прайнатиса. Прайнатис был сослан в начале ХХ века в Туркестанское генерал-губернаторство и руководил строительством католических церквей в Бухаре, Самарканде и Ташкенте.

В крипте, сохранившейся до наших дней, проходят богослужения, отпевания усопших и молебны священников. В отличие от главного зала скамьи здесь стоят друг напротив друга, а крестный ход обозначен небольшими деревянными крестиками на стенах.

«В каждом католическом храме есть такие крипты-часовни, расположенные в полуподвальных помещениях, так как основное их предназначение — захоронение мощей святых. К сожалению, в нашей крипте мощей нет, потому что изначально храм не был достроен до конца, и их не успели привезти. Но сейчас у нас есть специальная комната, в которой хранятся капсулы с мощами, которые привозили в храм позже.

В каждой крипте у входа расположена специальная чаша со святой водой. При входе люди омывают в ней пальцы и делают крестное знамение.

При постройке первых христианских церквей перед ними оборудовали специальные купели, наполненные святой водой. И прежде чем зайти в церковь, человека окунали в купель и крестили. И после этого человек имел право присутствовать на таинстве Святой Евхаристии. Некрещенный человек зайти в церковь не мог. Со временем ритуалы упростились, и до наших дней дошли вот такие небольшие чаши. Во многих христианских конфессиях эта традиция уже утеряна».

Приход церкви

На сегодняшний день паства католической церкви насчитывает примерно 500 человек. Около 70 людей — англоязычные, в основном дипломаты и работники иностранных компаний, 100 человек — представители польской диаспоры, 50 — корейской, остальные — местное русскоговорящее население. Богослужения в церкви, соответственно, проводятся на четырех языках — английском, корейском, польском и русском.

Если человек хочет принять католическую веру, он обязательно должен прослушать Катехизис, посещать воскресные занятия и только после может пройти обряд крещения.

«Крещение в православной церкви проводится в специальной комнате-купельне. У нас в углу стоит небольшая купель, похожая на ступу. Человек наклоняет голову — священник поливает ее святой водой и читает молитву».

***

Наша экскурсия постепенно подходит к концу, и мы выходим на улицу. У лестницы две девушки выстраивают композицию для фото, поправляют наряды и выбирают позы. Золотые часы — идеальное время для фотосессии. По аллее прогуливается семья с детьми. В небе кружит стайка птиц.

Я прощаюсь с Дмитрием и спускаюсь к аллее. Сделав пару кадров собора, иду к дороге и напоследок решаю снова посмотреть на костел. На центральном витраже вижу изображение Христа, которое никогда раньше не замечала. Улыбнувшись, я сделала еще одно фото и села в такси.