Участок № 38, Мирзо-Улугбекский район

Моя работа как наблюдателя началась на участке № 38 в Мирзо-Улугбекском районе. Участок находился в 171-й школе, и, как я понимаю, большая часть сотрудников избирательной комиссии состояла из работников этой школы.

На участок я приехала к 10 утра, и сначала всё шло хорошо. В целом наблюдалось большое число людей, которые приходили голосовать вместе с детьми. Были и пенсионеры, и даже какие-то “важные шишки”.

Так как это мой первый опыт в качестве наблюдателя, я допустила пару ошибок: например, не спросила фамилию главы избирательной комиссии. Поначалу ко мне отнеслись спокойно и дружелюбно. Показали все необходимые атрибуты для проведения голосования, кроме опечатанного сейфа с бюллетенями досрочно проголосовавших людей.

По спискам, проголосовать на 38-м участке должны были 2 426 человек. Из них к 10.30 проголосовало уже 186 человек, а досрочно — 26. Многие люди просили наблюдателей или знакомых сфотографировать то, как они опускают бюллетень в урну. В целом этот участок можно было бы признать образцово-показательным, если бы не несколько “но”. О них чуть ниже.

В 11.10 я зафиксировала на камеру нарушение — мужчина, держа в руке два паспорта, опустил в урну два бюллетеня. Я указала начальнице участка на это. 

Спустя примерно полчаса на меня начали оказывать давление и мешать моей работе — по сообщениям моих коллег, фотографию моего бейджика и фото нарушения отправили в некий “хокимиятовский” чат. Из-за этого начальница участка совместно с наблюдательницей махалли начали очень громко обсуждать то, что я “порчу работу всей их жизни, и вообще, молодёжь и журналисты ищут только грязь и никогда не напишут ничего хорошего”. 

Спустя какое-то время на участке появился мужчина в штатском, который представился сотрудником РУВД, однако не назвал своей должности и фамилии и не предъявил служебное удостоверение. Они вместе с начальницей участка нашли мужчину с фотографии и вызвали его обратно. 

Этот самый мужчина начал угрожать мне и говорить, что я “нарушаю его конституционные права проголосовать за больную жену”. Наблюдательница от махалли настойчиво просила меня “по-дружески” закрыть глаза на подобное нарушение. Она же помогала некоторым пожилым избирателям складывать бюллетени, что тоже можно отнести к нарушению тайны голосования.

Спокойно покинуть избирательный участок мне не дали. Наблюдательница от махалли и глава участка настойчиво завели меня в кабинет, где сидел “сотрудник РУВД”, а также мужчина со своей женой, где стали просить меня выложить фотографию и написать опровержение в духе “всё не так однозначно”. Об аннулировании бюллетений, брошенных в урну, речи даже и не было. 

Позже в Хук написала жительница этого района о том, что домком разрешила голосовать за членов семьи.

Участок № 577, Яккасарайский район

Следующим участком, который я посетила, был 577-й. В целом о нём мы публиковали новости в режиме реального времени. Отмечу здесь самые ключевые моменты. 

Во время нашей работы на участок пришли голосовать работники соседней стройки. В большинстве своём это были выходцы из других регионов Узбекистана. Как нам сообщил наблюдатель от махалли, прораб стройки за несколько дней подал участковому список сотрудников, которые придут голосовать.

К обеду число проголосовавших превысило половину от всех голосующих — из 2 113 человек проголосовали 1 202. 10 человек проголосовали досрочно.

Участок № 620, Яшнабадский район

На этом участке всё тоже было более-менее спокойно. Наверное, потому что здесь присутствовала наблюдательница от посольства США. Однако нас настойчиво призывали выпить кофе с сотрудниками комиссии, что можно трактовать, как вмешательство в нашу работу.

Также глава избирательной комиссии попросила нас сфотографироваться вместе с ней, чтобы она могла предоставить отчёт для руководства о наличии наблюдателей.

По спискам было зарегистрировано 3 229 избирателей, из них: проголосовало к 15.43 — 2 400, досрочно — 15 человек и ещё 27 проголосовали из дома.

Участок № 479, Юнусабадский район

Этот участок, без сомнения, можно назвать самым весёлым и жизнерадостным из тех, где мы были. Избирателей и наблюдателей встречала глава избирательной комиссии с микрофоном, которая пела гимн и песни на узбекском языке.

По спискам, на этом участке были зарегистрированы 2 773 человека. Из них к 16.30 проголосовали 2 502 человека. 51 избиратель воспользовался правом досрочного голосования и ещё 12 человек проголосовали из дома.

При нас на участок приехали сотрудники ЦИКа и подарили всем сотрудникам комиссии брендированные шарфы с логотипом референдума.

Кстати, именно на этом участке нам объяснили, почему у кабинок для голосования отсутствуют шторки. По рассказам сотрудников комиссии, они задали похожий вопрос представителям ЦИКа во время тренинга. В ЦИКе им ответили, что в шторках нет необходимости, так как после пандемии от них решили отказаться из соображений эпидемиологической безопасности.

Участок № 294, Чиланзарский район

Предпоследний для нас как наблюдателей участок находился в школе № 162 Чиланзарского района. К вечеру, ожидаемо, поток избирателей немного уменьшился, поэтому мы не застали сам процесс голосования.

Начальница избирательного участка показала нам все необходимые атрибуты для проведения голосования и рассказала, что для их района референдум — настоящий праздник!

Днём здесь раздавали всем желающим плов и устроили концерт.

По спискам, на участке должно было проголосовать 1 128 человек. Из них к 17.20 проголосовали около 800 человек, ещё 56 избирателей досрочно, а 27 — из дома.

Участок № 33, Мирзо-Улугбекский район

На этот участок мы приехали после 6 вечера. Важным отличием от других стало то, что здесь не было привычных кабинок для голосования. Люди голосовали за обычными школьными партами, разделёнными табличками от ЦИК.

К вечеру уже чувствовалась усталость: сотрудники комиссии не сразу зарегистрировали меня как наблюдателя, так как думали, что я пришла голосовать.

Итоги. Возвращение

Наблюдать за вскрытием урн и подсчётом голосов мы отправились на участок № 577 в Мирабадский район, где были днём.

Закрытие участка произошло в 20.01. Двери закрылись, а сотрудники комиссии к этому времени вынесли в общий зал сейф с бюллетенями досрочно проголосовавших и переносную урну. Сначала нас не хотели допускать близко к столу с комиссией и отправили в другой конец зала за столы для наблюдателей. К слову, на участке так и не появились наблюдатели от партий.

Глава комиссии с помощником сложил в урну бюллетени из сейфа, затем они сравнили номера срезанных пломб с урн и выложили на стол все бюллетени.

Перед началом подсчёта голосов сотрудники комиссии уничтожили неиспользованные и испорченные бюллетени.

Сам подсчёт занял около двадцати минут. По итогам, на участке № 577 1 863 человека проголосовали за принятие поправок, 202 — против, ещё 57 бюллетеней оказались испорченными. После подсчётов и упаковки бюллетеней в мешок их отнесли в кабинет главы комиссии и уведомили нас, что до тех пор, пока бюллетени не заберут сотрудники ЦИКа, на участке будут дежурить представители Национальной гвардии и ОВД.

Мои впечатления

Как наблюдатель я могу отметить то, что явка (по крайней мере до обеда) действительно была высокая. Для многих граждан референдум если не повод выразить гражданскую позицию, то своего рода праздник с раздачей плова и музыкой. К последнему, кстати, у меня есть закономерный вопрос: а на какие средства это все организовано.

Да, на некоторых участках чувствовалась напряжённость. К тому же мы сталкивались с сообщениями от подписчиков, которые делились с нами информацией о возможных вбросах и принуждениях к голосованию.

К сожалению, у нас было слишком мало ресурсов, чтобы отследить все сообщения и проверить их достоверность. В этом плане я очень надеюсь, что в будущем мы сможем перенять опыт наших коллег из Кыргызстана, которые на прошедших выборах организовали целую сеть наблюдателей из числа активных граждан и журналистов. Хук тогда также участвовал в качестве наблюдателей вместе с бишкекскими коллегами и снял об этом видео. На их референдуме присутствовало около трёх тысяч наблюдателей, что помогло зафиксировать большое количество нарушений.