С чего всё начиналось

В 2018 году появились слухи, что историческое здание почты в Самарканде собираются сносить. Постройка была возведена в 1912 году из николаевского кирпича — дореволюционного материала с имперским гербом на каждом кирпиче. Часть стены с ним тогда успели снести, но само здание уцелело благодаря усилиям жителей и журналистов.

Решение о сносе хокимият Самарканда вынес самостоятельно, а в Инспекции по охране памятников заявляли: «Хокимият не предоставил ни одного документа, просто решив сносить здание без каких-либо объяснений». По мере того, как о ситуации стало известно большому количеству СМИ, мнение хокимията с «Снос здания почты осуществляется абсолютно законно на основании решения градоначальника» изменилось на «Хокимият города Самарканда самостоятельно не имеет полномочий, не издаёт приказы по сносу объектов культуры, истории и архитектуры».

Почему история не закончилась со сносом почты и причём здесь жилые дома

Почта пережила недобросовестного застройщика и изменчивые настроения хокимията в том числе благодаря обращениям Юлии Музафаровой. Хокима Самарканда Туроба Джураева и его помощников задержали вместе с руководителями 28 строительных компаний. В Ташкенте по следам этих событий состоялась пресс-конференция, на которой представители Минкульта заявляли о серьёзной работе, которую ведомство ведёт «для защиты исторических объектов от строительных компаний и хладнокровных чиновников».

Жилые дома на территории объектов культурного наследия, которые также подлежат охране, к этой работе, видимо, не относятся. Компания «Афросиёб строй сервис» решила продолжить сносы и выселение, обладая только одной бумажкой — разрешением на строительство помощника хокима Абдуллаева, к моменту возобновления сносов уже находящегося под следствием.

Юлия — одна из жительниц домов на улице Мирзо Улугбека, где застройщик предполагал сносы. Вместе с соседями они подавали иски в городские суды, находящийся в столице Конституционный городской суд, прокуратуру, Верховный суд (копии документов имеются в распоряжении редакции — прим. Хук!). Обращения либо игнорировались, либо решались в пользу застройщика на основании документов, составленных с ошибками, либо вообще без них. С жителями домов все государственные инстанции работают с большими проволочками — долго рассматривают обращения, не отвечают, отправляют из городских отделений в столичные и обратно. С застройщиками дело идёт куда быстрее — люди за считаные дни получают исполнительные листы о необходимости съехать из дома под снос, несмотря на полное отсутствие законности этого сноса.

Если что-то мешает полюбовному диалогу застройщика и хокимията, в дело вступает полиция: отбирает телефоны при попытке записать разговоры с чиновниками и форматирует карты памяти на них.

Чтобы понять абсурдность происходящего, стоит обратить внимание на то, с какой небрежностью застройщик относится к мнимой легальности своей деятельности. У компании нет ни единого документа, кроме решения хокима, за которое в его отношении началось расследование. Но эта небрежность не появляется на пустом месте — она берёт начало в отношении хокимията к своей работе.

Для начала все жители домов под подпись должны дать своё разрешение на снос и получить компенсацию. Помимо того, что этого сделано не было, хокимият ещё и придумал историю, как жители сами просили снести свои дома. В реальности просили они остановить «реконструкцию», в ходе которой им отключили канализацию, воду, свет и газ. Да, хоким города в итоге оказался на скамье подсудимых, но судья самаркандского суда Норов, выносивший решения в пользу застройщика, — нет. Как и «Афросиёб строй сервис», который продолжает ту же деятельность по сей день.

Что происходит сейчас

Юлия Музафарова снова обратилась в редакцию Хука и снова с той же проблемой — снос жилого дома тем же застройщиком. Всё это время «Афросиёб строй сервис» не оставлял попыток снести двухэтажные жилые здания с выселением собственников в пользу очередной многоэтажной застройки. 

Не изменилось практически ничего: хокимият закрывает глаза на сносы, игнорирует оставшихся без дома людей, правозащитников, всех, кроме застройщика. Больше года назад Юлия с семьёй вышли из дома в магазин, а по возвращении обнаружили, что их дом сносится, а вещи увозят в неизвестном направлении. По словам Юлии, они «в чём были в тот день, когда вышли в магазин, в том и остались по сей день». 

Так семья с пятилетним ребёнком одним днём осталась на улице без вещей и имущества. Даже если снос был бы законным, выселенным жильцам обязаны предоставить и новое жильё, и компенсацию. От ветхого жилья на окраине вместо снесённого в центре города дома семья отказалась. Компенсацию Юлии так и не предложили: «Официально денежную компенсацию застройщик не предлагал, нигде это не зафиксировано. На бумаге от них было два варианта ветхого жилья в общем дворе около вокзала, он находится на окраине города со спорными хозяевами, и второй вариант — двухкомнатная квартира на массиве Согдиана, которая также ни по локации, ни по квадратам не соответствует нашим квадратам», — говорит Юлия.

В этот раз какую-то деятельность хокимият Самарканда всё же попытался изобразить. 16 декабря 2024 года Юлия обращалась к и. о. хокима Адизу Бобоеву лично: тот поручил прокуратуре «разобраться». Прокуратура порекомендовала семье согласиться с условиями застройщика, в выселении они виноваты сами — им же приходили исполнительные листы о необходимости съехать, чтобы застройщик мог незаконно снести дом. Также в ответах прокуратуры есть фактическая ошибка — они называют застройку законной на основании выданного мэром города Самарканда разрешения от 10 ноября 2015 года. Оно было отменено ещё в 2018 году, это подтвердил запрос Юлии в архивы — документ действительно отменён постановлением хокима Самарканда от 20 июня 2018 года «О приостановлении действия некоторых постановлений мэра Самарканда», зарегистрированным в канцелярии в установленном порядке.

При этом предписание немедленно остановить строительство от Государственного строительного надзора есть, просто его никто не соблюдает. Сотрудникам ГСН, которые приходят к застройщику с вопросами, говорят, что все документы есть, но не показывают, какие, потому что, кроме разрешения от подследственного в прошлом хокима, никаких документов не прибавилось. Есть постановление о прекращении строительства и от Агентства по культурному наследию, но оно также игнорируется.

Почему застройка незаконна изначально

На основании заключения ЮНЕСКО объект, то есть дом, находившийся в собственности Юлии и её семьи, «находится на территории историко-архитектурного ансамбля XIX—XX веков и с точки зрения градостроительства не имеет аналогов».

Это также подчеркнули и в Агентстве культурного наследия Узбекистана. Проекты работ по строительству, сносу и благоустройству объектов на территориях, включенных в Список всемирного наследия, и на их охраняемых территориях в обязательном порядке согласовываются с ведомством, а «Афросиёб строй сервис» положительного заключения от градостроительного совета не получил.

Застройка нарушает и Указ президента «Об утверждении Стратегии модернизации, ускоренного и инновационного развития строительной отрасли Республики Узбекистан на 2021—2025 годы». Согласно документу, нельзя строить дома выше двух этажей без проведения экспертизы проектной документации объекта. 

В строящемся доме «Афросиёб строй сервиса» этажность составляет 5—6 этажей, а фасадная часть не соответствует требованиям к застройке, близкой к историческим зданиям. Изначально никакая застройка в такой зоне в целом невозможна без согласования с Агентством культурного наследия, согласно постановлению президента № ПП-5150 от 19 июня 2021 года.

Сейчас, встречая застройщика, Юлия слышит от него насмешки: он заявляет, что в качестве компенсации предоставит подвал или чердак жилого комплекса, ради которого снесли дом девушки.

Что делать дальше

Неизвестно, удастся ли когда-нибудь поставить точку в этой истории таким образом, чтобы удовлетворённым остался кто-то, кроме застройщика. Обращение в приёмную президента по поводу искового заявления пострадавших о взыскании убытков с «Афросиёб строй сервиса» отклонено на этапе рассмотрения самаркандским городским судом по гражданским делам.

Полиция в ответ на заявление о хищении имущества на глазах у владельцев и сносе их дома в то же самое время ответила следующее: «Учитывая вышеизложенное, была проведена доследственная проверка, в ходе которой выяснилось, что дом снесли в связи с нарушением правил. Отказ в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления». 

Ни до одной из городских или столичных инстанций достучаться не удаётся, а правозащитников из организации «Эзгулик» они игнорируют так же, как и самих пострадавших. 

Это не первый и, к сожалению, не последний случай незаконной застройки исторических зон. В 2020 году снесли дом по улице Амира Темура, 14, также находящийся в исторической части города. Владелицу оповестили, когда снос уже завершился, а его законность начали проверять по завершении работ. 

Таких примеров множество, и пока прокуратура, полиция и другие инстанции не начнут заводить реальные дела на виновных, люди будут лишаться законного жилья, а страна — исторических зданий и собственной памяти.